(1)В прежние годы было больше снега, и в детском саду мы только тем и занимались, что скатывали гигантские шары, толкая их втроём, а то и вчетвером. (2)Тогда-то я осознал, что значит нарастать, как снежный ком. (3)Катимый нами ком с хрустом пожирал весь выпавший снег, оставляя за собой неровные, чёрные от прошлогодней листвы, дорожки. (4)Проблема со­стояла в том, что потом мы не могли поставить один ком на другой. (5)Это было наказанием за гигантоманию. (6)Сами себе мы напоминали Робинзона Крузо, вытесавшего лодку, которую не смог дотащить до воды. (7)Чудовищных размеров колобки стояли до конца зимы и из всего, что в нашем саду было снежного, таяли последними.

(8)Если быть точным, то детский сад у меня был не один, а два. (9)Первый из них в силу возраста я помню смутно…

(10)Второй детский сад как бы поглощает первый, но имеет, по сути, на это все права. (11)Этот детский сад соответствовал своему названию в полной мере, потому что дети там гуля­ли в самом настоящем саду.

(12)Для того чтобы в него попасть, следовало свернуть с улицы во двор и, войдя в одну из парадных, подняться на второй этаж. (13)Вход в детский сад открывала обычная квартирная дверь. (14)Дом стоял на небольшом холме, который в условиях городской застройки совершен­но не был виден. (15)Между тем, даже закрытый домами, холм оставался на месте и продолжал своё тайное существование. (16)Он открывался лишь тому, кто, поднявшись на второй этаж, выходил с противоположной стороны дома. (17)С этой стороны второй этаж становился пер­вым. (18)И там был выход в сад.

(19)Сад, если мне не изменяет память, был фруктовый, а по периметру его росли акации. (20)Вместе с холмом сад продолжал набирать высоту, но, поскольку дело шло уже к вершине холма, подъём был не очень заметен. (21)По крайней мере, я не помню, чтобы перемещение по саду воспринималось бы как движение вверх или вниз. (22)Именно в этом саду лепили снеж­ных баб – зимой, а летом были другие занятия.

(23)Например, дуэли. (24)Точнее, одна дуэль, разыгрывавшаяся бессчётное количество раз, – между Онегиным и Ленским. (25)Актёрский состав был стабильным: я и какой-то маль­чик, чьего имени уже не помню. (26)Побывав с родителями на «Евгении Онегине», оба мы были потрясены до глубины души. (27)Любовная коллизия нас оставила тогда равнодушными, но грозное «Теперь сходитесь!» произвело неизгладимое впечатление.

(28)В сцене дуэли я, в соответствии с именем, играл Онегина, а мой товарищ (уж не Вла­димир ли?) – Ленского.

(29)Предполагаемый Владимир был толст и после моего выстрела падал крайне неловко. (30)Он осторожничал, выбирал место на траве и зачем-то хлопал себя по ляжке. (31)Я неодно­кратно показывал, как ему следует действовать, говорил, что здесь уж не выбирают, куда па­дать, но всё было тщетно. (32)Покачавшись на полусогнутых ногах, он сначала касался земли рукой, а потом под треск сучьев валился на бок.

(33)Любовную сторону «Евгения Онегина» я открыл уже не в детском саду – как и вол­шебную музыку этой оперы. (34)Мне купили пластинку, и я слушал её, пожалуй, чаще, чем стрелялся в своё время с Ленским. (35)Выучив на память все арии, я пел их в меру своих скромных возможностей. (36)И даже сейчас, когда я редко что-либо слушаю (и уже совсем не стреляюсь), в дружеской компании всё ещё могу что-то изобразить. (37)Не уверен, что друзьям моё пение доставляет удовольствие, но на то они и друзья, чтобы идти на определённые жерт­вы. (38)Корни же этого сомнительного вокала восходят, несомненно, к моим оперным дуэлям.

(39)Детский сад был маленькой моделью жизни, в которой дни славы и успеха чередуют­ся с периодами неудач.

(40)Большим разочарованием была неосуществлённая мечта поплавать на листе тропиче­ского растения виктория регия. (41)Где-то я прочитал, что такой лист выдерживает вес до 25 килограммов и потому-де тропические дети спокойно пользуются им как лодкой. (42)Я мечтал об этом долго – класса до второго-третьего, с тоской осознавая, что неумолимо набираю вес. (43)А потом жизнь как-то расширилась, прибавила в красках, и мечта моя исчезла сама собой.

(44)Завершая рассказ о моём детском саде, скажу, что, несмотря на обилие яблонь, он, конечно же, не был райским садом. (45)Но в том, как последний раз лязгнули за мной его две­ри, обозначилось неожиданное сходство с дверями рая. (46)Я больше не имел права на этот сад. (47)Его, скрытого за домом, забором, акациями, я не мог даже увидеть. (48)Мне кажется, что, будучи изгнаны из рая, Адам и Ева страдали не только оттого, что там было хорошо, а здесь – плохо, но и от мысли, что туда уже нет возврата.

(49)Тяжело знать, что куда-то уже не вернуться или чего-то уже не вернуть: это прокля­тие временем и пространством. (50)Проклятие, если о более частном, мешками под глазами, нависшим над ремнём животом, ну и в широком смысле опытом – теми вещами, которые уве­личиваются независимо от нашего желания. (51)Я давно не взвешивался, но отчётливо осоз­наю, что это будет больше 25 килограммов. (52)Понятно, что виктория регия поплывёт без ме­ня. (53)А счастье было так возможно… (54)Впрочем, оглядываясь на то бесконечно далёкое время, я понимаю теперь, что оно-то и было счастьем.

(По Е.Г. Водолазкину*)

* Евгений Германович Водолазкин (род. в 1964 г.) – российский писатель, литературовед, доктор филологических наук.