(1)Шёл я однажды из госпиталя в свою часть и увидел ветряную мельницу при дороге. (2)В стороне от мельницы было ещё недавно какое-то великое село, но оно погорело, и ничего там более нету. (3)На мельнице три крыла целые, а остальные повреждены. (4)Ну, я гляжу, мельница тихо кружится по воздуху. (5)Неужели, думаю, там помол идёт? (6)Мне веселее стало на сердце, что люди опять зерно на хлеб мелют и война ушла от них.

(7)Подле мельницы я увидел ещё, как крестьянин пашет землю под озимь. (8)Крестьянин был малорослый и шёл за плугом натужливо, как неумелый или непривычный. (9)Тут я заметил, что впереди плуга не было лошади, а плуг шёл вперёд и пахал, имея направление на мельницу. (10)Я тогда подошёл к пахарю ближе и увидел, что к плугу спереди упряжены две верёвки, а далее они свиты в одно целое, и та цельная верёвка уходила по земле в помещение мельницы. (11)Эта верёвка давала плугу натяжение и тихим ходом волокла его. (12)А за плугом шёл малый, лет не более пятнадцати, и держал плуг за рукоятку одной своей правой рукой, а левая рука у него висела свободно, как сухорукая.

(13)Я подошёл к пахарю и спросил у него, чей он сам и где проживает. (14)Пахарю и правда шёл шестнадцатый год, и он был сухорукий. (15)Мельница находилась близко от пахоты – саженей в двадцать всего, а далее пахать не хватало надёжной верёвки.

(16)От своего интереса я пошёл на мельницу и узнал весь способ запашки. (17)Дело было простое и правильное. (18)Внутри мельницы другой конец той рабочей верёвки наматывался на вал, что крутил мельничный верхний жёрнов. (19)Теперь жёрнов был поднят над нижним лежачим камнем и гудел вхолостую. (20)А верёвка накручивалась на вал и тянула пахотный плужок. (21)Тут же по верхнему жёрнову неугомонно ходил навстречу кругу другой человек, он сматывал верёвку обратно и бросал её наземь, а на валу он оставлял три либо четыре кольца верёвки, чтобы шло натяжение плуга.

(22)Малый на мельнице тоже был молодой, но на вид истощалый и немощный.

(23)Я опять направился наружу. (24)Скоро плуг подошёл близко к мельнице, и сухорукий малый сделал отцепку, и пряжка уползла в мельницу, а плужок остановился в почве.

(25)Отощалый малый вышел с мельницы и поволок из неё за собой другой конец верёвки. (26)Потом вместе с пахарем они вдвоём поворотили плуг и покатили его обратно в дальний край пашни, чтоб упрячь там плуг снова и начать свежую борозду. (27)Я им тут помог. (28)Сам взялся за плуг и пошёл в пахоте, а сухорукий следовал за мной и отдыхал.

(29)Они, оказывается, мягчили почву под огород на будущее лето. (30)Немцы угнали из их села всех годных людей, а на месте оставили только нерабочие души: малолетних детей и изнемогших от возраста стариков и старух. (31)Сухорукого немцы не взяли по его инвалидности, а того малого, что на мельнице, оставили помирать как чахоточного. (32)Прежде тот чахоточным не был, он заморился здесь на немецких военных работах; там он сильно остудился, работал некормленым, терпел поругание и начал с тех пор чахнуть.

— (33)Нас тут двое работников во всём нашем погорелом селе, — сказал мне сухорукий. — (34)Мы одни и можем ещё терпеть работу, а у других силы нету – они маленькие дети. (35)А старым каждому по семьдесят лет и поболее. (36)Вот мы и делаем вдвоём запашку на всех, мы здесь посеем огородные культуры.

— (37)А сколько ж у вас всего-то душ едоков? — спросил я у сухорукого парня.

— (38)Всего-то немного: сорок три души осталось, — сообщил мне сухорукий. — (39)Нам бы только до лета дожить… (40)Но мы доживём: нам зерновую ссуду дали. (41)Как закончим пашню, так тележку на шариковых подшипниках начнём делать: легче будет, а то силы мало – у меня одна рука, у того грудь болит… (42)Нам зерно надо с базы возить – от нас тридцать два километра.

— (43)А лошадей или скотины неужели ни одной головы не осталось? — спросил я тут у сухорукого.

— (44)Не осталось. (45)Скотину немцы поели, лошади пали на работе, а последних пятерых коней и племенного жеребца они с собой угнали.

— (46)Проживёте теперь? — я у него спросил.

— (47)Отдышимся, — ответил мне сухорукий. — (48)У нас желание есть: видишь – пашем вот вдвоём да ветер нам на помощь, а то бы в один лемех впрягать надо душ десять – пятнадцать, а где их взять! (49)Кой-кто от немцев с дороги сбежит – запашку с весны большую начнём, детишки расти будут… (50)Старики вот только у нас дюже ветхие, силы у них ушли, а думать они могут…

— (51)А это кто ж вам придумал такую пахоту? — спросил я.

— (52)Дед у нас один есть, Кондрат Ефимович, он говорит – всю вселенную знает. (53)Он нам сказал – как надо, а мы сделали. (54)С ним не помрёшь. (55)Он у нас теперь председатель, а я у него заместитель.

(56)Однако мне, как солдату, некогда было далее на месте оставаться. (57)И жалко мне было сразу разлучаться с этим сухоруким пахарем. (58)Я поцеловал его на прощание, чувствуя братство нашего народа: он был хлебопашец, а я солдат. (59)Он кормит мир, а я берегу его от врага. (60)Мы с пахарем живём одним делом.

(По А.П. Платонову*)

* Андрей Платонович Платонов (1899-1951) – русский советский писатель, драматург, поэт, публицист.